14.04.2017

14.04.2017

Раздел «Персоны»

Аркадий Гайдар

Вчера добрались с чадом до творчества Аркадия Петровича Гайдара, точнее – до «Чука и Гека». Я в аккурат недавно прикупил «мелик-пашаевское» издание, почти точный реплик довоенного, с множеством иллюстраций, красивое и с большим шрифтом. Чадо прочло несколько страниц (обязательную дневную норму), почесало нос, посмотрело на планшет и сказало:

— А давай дальше читать. Интересно же – попадет им от мамы за телеграмму или нет?

Не удивлен совершенно. Это – Гайдар, его книги обладают таким свойством, что если уж начал их читать, то непременно надо узнать, что там дальше будет.

И еще одна интересная деталь – актуальность текста. Между временем, когда писалась эта книга и моим чадом лежит эпоха, если не две. Так-то, в мировом масштабе вроде и немного – лет 80, но сколько в этом промежутке всего произошло. 30-е годы двадцатого века и день сегодняшний – все понимают, какой между ними социальный разрыв. Войны, революции, социальные катаклизмы, полная смена ориентиров. И тем не менее – чадо все прекрасно понимает пока в этой книге, вопросов у него было только два – кто такие «красноармейцы» и зачем Геку был нужен конский волос для китайских фокусов? И что это за фокусы такие?

Последний вопрос меня особенно развеселил, поскольку я в свое время и в его возрасте им же задавался.

А потом чадо спросило у меня – что за человек такой был автор этой славной книжки и почему на картинке он хоть и улыбается, но глаза у него грустные?

Я почесал затылок и хотел было сказать ему, что человек этот много видел всякого разного в своей жизни, а потому и смотрит невесело, но промолчал. Не стал бы Аркадий Гайдар печалиться о том, что уже прошло. Жизнь он прожил разную, как оно в те времена и бывало, но чтобы вот так, без дела грустить – такого, как мне думается, за ним не водилось. И не следует моему парню пока знать, что у этого писателя за спиной столько всего, что иному человеку и во страшном сне не приснится.

— Это, сын, он потому так смотрит, что трубка у него погасла – сказал я чаду – Видишь, на фото дымок из нее не идет. А что за радость, коли табак сырой да спичек нету? Непорядок это.

— Согласен – сказало чадо – Давай дальше читать.

— Давай – согласился я – Только прежде пойдем, съедим по румяному яблоку да по белой булке, а то на пустой желудок – какие книги?

— Пойдем – чадо засунуло книгу под мышку и побежало на кухню.

А мне подумалось – наверное это и есть то самое «живое слово», про которое любят рассуждать седые литературоведы. Правда, Гайдара они не упоминают, все больше про Лескова да Тургенева говорят. Не спорю, бородатые классики – они на то и классики, но их слово хоть, возможно, и «живое», но больно специфическое, не для всех подходящее. А вот Гайдар – он как раз и мог бы служить примером «вечной» детской литературы.

Казалось бы – все его книги буквально пропитаны революционной героикой, верностью идеалам еще ТОГО времени. Давно умершим идеалам, которые нынешние дети по определению не знают. В принципе.

И тем не менее – тиражи его книг выходят с завидной периодичностью и с ней же скупаются. Книги Гайдара читают по сей день – и с охотой, а не потому что надо.

Моя точка зрения проста – Гайдар был честен, а правды нет срока давности. Он был честен с собой и читателями. Он не заискивал перед ними, не старался им понравиться, не втолковывал мораль про то что «Петя хороший, а Вова нет». Он говорил с мальчишками и девчонками на их языке, причем о том, что волновало их, читателей, по-настоящему. Он был их старшим товарищем, который напрямую им все объяснял про то, что такое жить по совести, так, чтобы не стыдно было глядеть друзьям в глаза. Он говорил им про то, что – да, не всегда все выходит так, как хотелось бы, что не всегда победа дается легко, что иногда приходится жертвовать собой ради других. И еще о том, что очень легко оступиться, струсить, отойти в сторонку. Но только после этого надо будет как-то жить дальше, вот только будет ли это жизнь?

Особенно показательна в этом плане «Судьба барабанщика», главный герой которой оступился раз, оступился два, а дальше все пошло как снежный ком с горы, кончившись тем, что рядом с ними оказались враги. Точнее – он рядом с ними. И в конце перед Сергеем, главным героем повести, встает выбор – затаиться и жить дальше, или встать в полный рост и, возможно, умереть.

«Я соскользнул на траву, обжигаясь крапивой, забрался на холмик и лег среди развалин каменной беседки.

«Теперь хорошо! Пусть уйдут эти страшные люди. Мне их не надо… Уходите далеко прочь! Я один! Я сам!»

«Как уйдут? — строго спросил меня кто-то изнутри. — А разве можно, чтобы бандиты и шпионы на твоих глазах уходили, куда им угодно?»

Я растерянно огляделся и увидел между камнями пожелтевший лопух, в который был завернут браунинг.

«Выпрямляйся, барабанщик! — повторил мне тот же голос. — Выпрямляйся, пока не поздно».

— Хорошо! Я сейчас, я сию минуточку, — виновато прошептал я.

Но выпрямляться мне не хотелось. Мне здесь было хорошо — за сырыми, холодными камнями.

……..

Звук все нарастал и креп, а вместе с ним вырастал и креп я.

«Выпрямляйся, барабанщик! — уже тепло и ласково подсказал мне все тот же голос. — Встань и не гнись! Пришла пора!»

И я сжал браунинг. Встал и выпрямился.»

Гайдар точно и ясно сказал всем ребятам Страны Советов – вам решать, как жить. Только вы можете определить с кем вы, никто за вас этого делать не должен. Самое главное – не врать себе и не трусить, и тогда все будет так, как надо.

Вот поэтому ему и верили мальчишки и девчонки, и не только той поры, но и других поколений. В том числе и моего

Кстати – все это очень не нравилось кое-кому из его цеха, как раз тем, кто писал назидательные повестушки. Впрочем, были и просто мелкие людишки, которым не нравятся те, кто стоит в рост. После трансляции первых глав «Судьбы» по радио, была тогда такая практика, на Гайдара был написан донос, гранки повести, уже почти ушедшей набор, были рассыпаны, а писателем всерьез заинтересовался НКВД. Но Сталин, человек мудрый (да, я так считаю, и у меня есть на это личные основания) сказал: «Правильная книга. Автора надо бы наградить. Побольше бы таких, как он» и уже через три месяца Гайдар получил орден, а повесть ушла в печать.

Спустя много лет его судьбу в чем-то повторил Владислав Крапивин, книги которого очень похожи на книги Гайдара. Не стилем, но духом похожи, он его идейный наследник. Его книги — они тоже настоящие. Сколько же из Командора выпили крови школьные работники всех мастей! Даже термин придумали – «крапивинские мальчики». Для них это был диагноз. Для нас – награда.

Впрочем, Гайдара не любили и боялись даже после смерти. Сколько грязи на него вылили в перестроечные годы, вспоминая двадцатые годы и его службу в Хакассии? Не сосчитаешь, шакалы всегда терзают мертвого льва. Мол – зверствовал он и народ пачками расстреливал. Правда, забывая добавить, что в тогда, в Гражданскую и сразу после нее, везде народ пачками расстреливали, и не только красные. Белые, зеленые и прочие были не лучше. Все убивали всех, а Гайдар был солдат и у него был долг, который он выполнял. Попади он к тем же бандитам – они бы его не карамелью кормили, а двумя березами разорвали. Война и есть война.

И умер Гайдар как мужчина и солдат. Осенью 1941, утром, на железнодорожной насыпи. Он первым заметил немецкую засаду и, наверное, мог бы попробовать спастись. Но тогда бы погибли его товарищи, а для него подобное было недопустимо. Он крикнул: «Ребята, немцы!», это были его последние слова.

А на насыпи он оказался, потому что отказался покинуть отряд, попавший в окружение. У него был такой шанс, но он счел это неправильным и невозможным. Шла война, и он считал себя солдатом, а не писателем. А солдаты не бросают своих на войне. Такой это был человек. Честный с другими и с собой и в жизни, и в смерти.

Я могу еще много чего написать про Аркадия Петровича – и про то, как он помог сыну Фраермана, найдя для него лекарство, и про то, как он нашел задание для киевских пионеров в дни осады города, и про то, как я сам читал его книги в детстве, и еще много про что.

Но вместо этого я пойду и послушаю, как чадо будет читать «Чука и Гека», оно как раз топчется рядом со мной с книгой в руках.  Надо же выяснить – доедут братья и их мама до Синих Гор или нет?

А потом мы посмотрим «Конец императора тайги».