11.11.2016

11.11.2016

Сегодня в Москве было одновременно и прекрасно, и пакостно. Вчерашняя оттепель ночью плавно перешла в легкий мороз, и вода на деревьях превратилась в прозрачную корку, превратив их в ледяные скульптуры. А на дорогах она большей частью осталась водой, смешанной со снегом. То есть утром, когда я вел чадо в школу вокруг была невероятная красота, а под ногами мерзопакостно хлюпало.

На самом деле это сочетание великолепия и дискомфорта – оно очень контрастно, причем не только в природном смысле. Просто сегодня я в очередной раз наглядно убедился в том, насколько мы, взрослые люди, привыкли первостепенно выделять неприятное и неудобное, пропуская мимо себя то красивое, то важное, на что и надо бы смотреть во все глаза, плюнув на какие-то мелкие неприятности вроде талой воды под ногами.

— Вот же – ругался я, держа за руку сына и выбирая для следующего шага местечко посуше – И где дворники? Как дороги без снега и льда песком с солью засыпать – они всегда тут как тут. А как лед колоть и эту дрянь убирать – их нет.

— Красиво – отвечал Кирилл, смотря по сторонам – Да?

— Под ноги смотри – бубнил я – Что ты в лужу лезешь?

Я не сбавлял темп – в школу же шли. Да еще надо было выбирать места, где воды было поменьше, и чтобы по льду не топать.

— Па, погоди – остановил он меня около какого-то полностью покрытого льдом невысокого дерева.

— Опоздаем – недовольно ответил ему я, но остановился.

Кирилл провел рукой по веткам, и они тихонько зазвенели, стукаясь друг о друга не опавшими до сих пор листьями, полностью покрытыми льдом, скрытыми в нем, как муха в  янтаре.

— Ледяная музыка – сказал он мне, и я поразился точности формулировки.

А вы когда-нибудь слышали, как поют листья? Не шумят, не шуршат, – а поют? И я не слышал. Нет, может в детстве что-то такое было, но я про это давным-давно забыл, мы всегда забываем самое важное, то, что надо бы помнить. И сегодня не услышал бы, поскольку мне и в голову не пришло бы стоять и тихонько пальцем создавать мелодию дерева. У нас всегда много дел, мы куда-то спешим, бежим, опаздываем. Какие листья? Да еще эта чертова оттепель, да сверху морось сыплется…

Кирилл же знай себе тыкал пальцем в листья, заключенные в ледяную корку, как какой-то пианист – и извлекал из них музыку. Он был сосредоточен и безмятежно счастлив. Он открыл для себя нечто совсем новое – и это новое ему нравилось. Дети умеют быть счастливы от какой-то мелочи, которая для нас вовсе ничего не значит. Для них это открытие мира – а мы… Мы давно знаем, с какой стороны у бутерброда масло.

— Жалко эти ветки нельзя взять с собой и показать Тамаре Васильевне – в конце концов сказал он – И ребятам в классе.

— Жалко – согласился я с ним – Но они это, скорее всего тоже видели.

— Согласен – кивнуло чадо – Они же тоже шли в школу.

Факт того, что и все остальные его одноклассники, включая учительницу, тоже непременно сыграли на ледяных ветвях, не вызывал у него никакого сомнения. Кто же пройдет мимо такого?

Когда я шел домой, отведя его в школу, я остановился все у того же куста и провел рукой по веткам. Они зазвенели, но это был просто звон и перестукивание, а не музыка. Наверно, для того, чтобы снова прозвучала ледяная мелодия, надо немного больше, чем просто потыкать в них пальцем. Нужно что-то, чего у меня уже нет и никогда не будет.

Фотография взята из открытых источников.