Автор: Андрей Васильев

24.11.2016

Пионеры

Подумал и пришел к выводу, что прежде, чем писать про пионеров-героев, надо сначала написать про просто пионеров. На самом деле, времени с момента кончины пионерской организации прошло не так уж вроде и много, а выросла пара поколений, которые ассоциируют это слово в лучшем случае с романом Д.Ф. Купера. Или вовсе ни с чем не ассоциируют.

Пионеры – это было второе звено подготовки подрастающего поколения советских людей к созидательной жизни в обществе развитого социализма. Первым были октябрята, следующим, третьим – комсомол.

В пионерах среднестатистический школьник ходил долго, большую часть всего учебного процесса – с третьего класса по девятый, то есть – от еще вполне себе безоблачного детства до начала полноценного взросления, от игры в «прятки» и «вышибал» до мысли «Фига се. У Терентьевой сиськи-то какие!». Ну, это взгляд с мужской точки зрения, у девушек, скорее всего, были какие-то другие мысли.

Вступление в пионеры было делом обязательным, по крайней мере у меня не было ни одного знакомца, который бы в них не состоял. Надо было очень постараться, чтобы не стать пионером, надо было отчебучить что-то совсем уж эдакое. Кстати – высшей мерой наказания было исключение из пионеров, и это была не шутка. Перекрывалась дорога в комсомол, а с ней – и дорога в институт. Вся жизнь под откос, так-то.

Принимали в пионеры в три потока. Первый, ноябрьский – это отличники, гордость класса, передовики производства, так сказать. Их обычно везли в музей Калинина или даже в музей Ленина, и там, в торжественной обстановке свершалось сие действо.

Второй поток – хорошисты, те, кто имел некие «залеты», но не слишком катастрофические и прочие середнячки. Их время наступало где-то в конце февраля-начале марта и обставлено было уже не так помпезно, как правило, происходило это в актовом зале школы.

Третий поток – троечники, хулиганы, тунеядцы, обалдуи. В общем – цвет школы, ее лучшие люди. Ну, и те, кто по болезни пропустил второй поток, как это было со мной.  С ними, по идее, все должно было быть вовсе просто – вручили галстук в «пионерской комнате» (такая была в каждой школе) – и вали себе на волю, благо май на дворе.

Но не тут-то было. Меня и все остальные сливки 611 школы принимали в пионеры в кинотеатре «Казахстан» (теперь «Эльдар»), на сцене, на глазах у всех. Нам повязывали галстуки бодрые тогда еще ветераны, обвешанные медалями, а после этого показали скучный двухсерийный фильм «Победа», с Андреем Мироновым в главной роли. Мы все ждали, что он споет что-нибудь, или шутить будет, но он почему-то этого не сделал.

И вы знаете – я был горд. Я шел домой с расстегнутым школьным пиджаком и майский ветерок теребил ало-красный галстук.

Я никогда не критиковал пионерскую организацию. Я никогда не прятал галстук в карман, выходя из школы. Я на самом деле и по сей день считаю, что это была очень нужная и правильная штука – пионеры. Другой разговор, что мощную и невероятно перспективную идею задавили формализмом и ненужными целями, расплескав ее невероятный потенциал в никуда.

Пионеры, те, первые, и те, которые пришли за ними и прошли войну, целину, большие стройки – они были на самом деле отличными ребятами, которые верили в то, что они – братство, связанное одной цепью и целью. Красный галстук – это был опознавательный знак, вроде «свой-чужой». Когда в старых фильмах показывают, как ребята его берегли в годы оккупации – так оно и было на самом деле. За пионерский галстук могли расстрелять – но эти мальчишки и девчонки их хранили как самое важное в своей жизни.

Там вообще все было здорово сделано в плане ритуалов. Они проходили сквозь десятилетия, отбрасывая все лишнее и оставляя точность и краткость, от которой приятно ныло под ложечкой и было чувство единства, ощущения сопричастности к чему-то большому. Это очень нужное для подростка чувство – знать, что ты не один.

Линейки, подъем флага, пост у памятника неизвестному солдату – это все было очень здорово придумано и сделано. Опять же – парадная форма.

Вот кому это все мешало?

Да, я не одобряю того, что пионерскую организацию распустили, вылив на нее ушаты грязной воды. Причем лили те, кто сам носил галстук, кто давал клятву, перед лицом своих товарищей. Грязненько это все было, мерзко.

Так что – славные это были ребята – пионеры. Они весело жили, умели работать и знали толк в забавах – одна «Зарница» чего стоила. А еще они ездили в пионерские лагеря, но об этом я уже писал.

Что до пионеров-героев – вот теперь можно и к ним перейти. Но уже – завтра.

Фотография взята из открытых источников.

 

23.11.2016

Пионеры-герои

Нет-нет, пост не про относительно недавно вышедший и очень даже неплохой фильм. Он именно про пионеров-героев.

В годы моего детства, которые, как все знают, прошли в СССР, у нас не было слова «патриотизм». Точнее, слово такое, конечно, было, но употреблялось оно в основном в передовицах центральных газет и исключительно к месту. Но при этом подавляющее большинство жителей СССР, за исключением, может, только части населения прибалтийских республик, были патриотами свой страны, это было наше естественное состояние. Нас так воспитывали с детства, что свою страну любить надо. Вот такую, какая она есть, поскольку где родился, там и сгодился. Отдельно замечу – кто хотел сгодиться, то пригождался. Борцов с системой я в расчет не беру, столько пить, сколько они пили не всякий сдюжит.

Думаю, дело было еще и в том, что не было тогда понятия «тренд». Проще говоря – не было моды родину любить. Вот сейчас понятие «в тренде». Что в тренде – то куча народу и делает. В тренде носит угги – носят. В тренде друг друга в зад чпокать – чпокают. В тренде родину любить – любят. Выйдет это из тренда – снимут костюм «Боско», уберут рингтон «Калинка-малинка», переключатся на что-нибудь другое. Зато в то время, пока это модно, слово «патриотизм» будут на дню раз по двести произносить, перемежая его английскими словами.

Не знаю, как у кого – у меня это вызывает чувство брезгливости. Мы мам своих любим не потому что это модно, а потому что они мамы. Родили они нас. Ну да, вырастая мы про них бывает, что и забываем, звоним редко, приезжаем еще реже, не понимаем, что иногда их обижаем своими словами – но любим. Вот и родина – она такая же.

И тогда, в той стране, мы ее любили просто за то, что она есть. И обоснований под это дело не подводили.

Хотя, конечно, и пропагандистская машина имелась, как без этого. С детства, с младых ногтей каждому гражданину СССР объясняли, в какой великой стране он живет. Замечу – великой я сейчас написал без иронии. Да, горя и бед та власть, которая сделала ее великой, натворила тоже немало. И крови пролила много – и своей, и чужой. Только на крови этой выросло то, что до сих пор разрушить до конца не смогли, вот какая штука. Уж вроде и ломали, и корежили, и разбазаривали – а стоит здание.

Так что я считаю, что ни я, ни мои сверстники все равно не можем до конца осудить или одобрить тех людей, которые ее создали и дали ей это величие. Штука в том, что они были в большинстве своем людьми вне категорий – и те, кто делал революцию, а после отстаивал ее право на жизнь, и те, кто потом построил на пепелище за десятилетие могучую страну, и те, кто потом на доты ложились и под танки с гранатами прыгали. И те, кто страну из руин поднял – тоже.

Мы, рожденные в семидесятых, – мельче чем они. Мы – малогабаритное поколение. Это не хорошо и не плохо, просто так есть. И это еще ничего, за нами пришло поколение «пепси», родства не помнящее. Иногда оторопь берет, до чего все скверно.

Простой пример. Года два или три назад я сериал начал смотреть. Про войну, их к 9 мая сейчас снимают пачками. Большей частью – шлак, достойные попадаются крайне редко. Я за последние годы только один толковый и видел – «Наркомовский обоз». Ну, и еще «Мы из будущего», но его Малюков снимал, а он режиссер еще той эпохи.

Так вот – название вышеупомянутого шедевра я не помню, но смысл был в том, что осенью 1941 какой-то полковник НКВД отправляет группу четырех человек спасать сына Сталина. Заметим – просто участок фронта, один из, сидит там бритый налысо полковник НКВД и – бах, ему в голову приходит мысль — а не спасти ли мне сына Сталина? А спасти! Йосифу Виссарионовичу, поди, приятно будет. И он начинает действовать, назначая ответственных за это дело —  вот ты, ты и ты пойдете спасать. И вон ту возьмите, без женщины не то будет.

Чем там дело кончилось – не знаю, не смог это смотреть. Но, судя по тому, что я успел увидеть – могли и спасти, почему нет?

Отдельный восторг у меня вызвал момент, когда этот бритый полковник звонил какому-то генералу и говорил ему:

— У меня такие ребята – Гитлера если надо выкрадут. Ага. Выкрадут.

И с портрета за его спиной улыбался Сталин в светлом маршальском кителе и с золотыми погонами. В 1941 году. С погонами. В маршальском кителе.

Так что – может, и спасли отважные разведчики Якова Сталина. И все кончилось хорошо.

К чему я это написал – мы поколение помельче, чем наши отцы и деды, а тем более – прадеды. Но мы помним, как оно было и говоря «война», нам не надо уточнять – какая именно война. Мы точно знаем, что не 1812 года и не Крымская. Я, например, под Новороссийском лет в 7 видел поле, так на нем до той поры так ничего и не сеяли – там вся земля была нашпигована осколками и гильзами. Серьезно. Взял кусок земли, размял в руках – а там ржавый зазубренный металл.

Так что прадедов нам нельзя одобрять или осуждать. Для этого нам надо увидеть то, что видели они и сделать то, что сделали они.

Вот же, хотел пост про пионеров-героев написать, а написал достаточно сумбурные размышления.

Ну и ладно. Завтра про пионеров-героев напишу.

21.11.2016

Гололед

Нынче в Москве и области везде гололед. «Люди падая, бьются о лёд», как писал великий Поэт.

Что интересно – с появлением на дорогах и тротуарах гололеда, куда-то немедленно исчезают все дворники. Я вот сегодня сколько не был на улице, ни одного оранжевого жилета не видел. Такое ощущение, что они, увидев, что творится вокруг, испуганно сказали друг другу:

— Ва, шайтан дороги стеклом покрыл! – и попрятались в дворницких, до той поры, пока не пойдет снег.

А вот потом уже, когда наконец с неба полетят снежинки, в ход пойдут реагенты и песок которые так нужны сейчас, и белоснежная красота свежевыпавшего снега сменится серо-грязным месивом.

Город стал похож на огромный каток, по которому люди передвигаются медленно и осторожно, как по минному полю. Особенно жалко девочек на каблуках, они напоминают балерин, поскольку по другому их приставной шаг поименовать нельзя. Время от времени девочки встают на цыпочки и возникает ощущение, что они вот-вот взлетят.

Единственные, кого радует нынешняя ситуация – это дети. Мое чадо по дороги из школы закладывал такие кренделя на это льду, что в результате я чуть инфаркт не заработал. И ведь не поймаешь его никак. И ведь даже если он шлепнется, то максимум только синяк заработает. А если я грохнусь, то свидание с травматологом мне гарантировано.

Дети вообще, по-моему, лет до 13 сделаны из каучука. Я и сам таким был. С такой высоты, бывало, сигал – и хоть бы хны. А если сейчас подобное выкину, то точно шею сверну.

Но вернемся к гололеду.

По традиции сегодня МЧС посоветовало всем без нужды не шататься по улицам, а врачи в городских больницах стоически повздыхали – работы у них точно прибавится. Скорее всего так оно и есть – «скорых» я нынче видел немало.

Но с другой стороны – что за поздняя осень без гололеда и соплей? Это традиция, так что надо просто подождать – и он сойдет с дорог и тротуаров. Потом будет еще пара оттепелей, а потом, надеюсь, все-таки к нам придет зима. Настоящая, со снегом и морозами. Если честно, я по такой изрядно соскучился, давно толковой зимы в Москве не было. А хотелось бы…

Фотография взята из открытых источников.

21.11.2016

Раздел «Школа»

Дневник

Собственно, дневников-то теперь и нет. Точнее – их нет в том виде, к которому мы привыкли. Они теперь электронные. Заходишь, понимаешь, на сайт школы, вводишь логин с паролем – и все там исчерпывающе изложено. И какие уроки были, и какие мероприятия грядут. Со временем, полагаю, и о том, что натворило мое чадо будут писать. Будут-будут, по ряду признаков я это уже вижу. В меня пошел.

С одной стороны – это хорошо. Мне, как родителю, будет известно все, что детище любимое натворило, и момент вызова меня или супруги в школу я точно не пропущу, узнаю о нем своевременно.

А вот с другой стороны – мне чадо маленько жалко. Как бывшему школяру Андрюхе жалко, тому, что учился в 931 школе, и знает не понаслышке, как муторно тащить домой дневник с замечанием или «лебедем» (у двойки было много синонимов, но в основном использовался этот. Впрочем, был еще один, еще более популярный, на букву «п» — но это же пристойный блог?), а то и с пожеланием педагога повидать моих родителей. Подобное случалось нечасто – но случалось.

Так вот у нас были варианты, как сгладить углы и решить вопрос. У нынешних их нет.

Самый радикальный и технически безопасный способ обхода плохих отметок и замечаний чаще всего использовался слабой половиной класса. Девчули – они по своей сути существа более организованные и внимательные, они никогда ничего не путают и не забывают. Потому именно они чаще всего и вели два дневника. Один – для показа дома, с четверками и пятерками, второй – для теневой стороны жизни. И все – довольны. Родители не нарадуются на дочу-умницу, сама хитрюшка потирает руки, получая лишнюю карманную денежку, а учителя… Да кто интересуется их мнением?

Пацаны пробовали этот трюк, но не выгорало. То не тот дневник учителю дашь, то не заполнишь его, то вообще спалишься перед родаками.

Потому мы практиковали более простые способы.

Наиболее топорный и примитивный из них – вырывание листа. Такой ерундой занимались либо в полнейшем отчаянии, либо к нему прибегали совсем уж маргинальные личности, не понимавшие простой вещи – тут ты лист вырвал, значит где-то он еще вывалится. Добро, если в той части дневника, которая еще не расписана – а если наоборот? И потом – листов в дневнике не бесконечное количество было. Раз дернул, два дернул – а потом не четвертую четверть тебе их не хватит.

Плюс отцы, тоже когда-то бывшие школьниками и знавшие с какой стороны бутерброда масло лежит, частенько в начале учебного года дневник пронумеровывали страницы. И все. В сторону не вильнешь.

Мой пару раз нумеровал.

Далее шла классика – затирание оценки или ее исправление. И то, и другое было делом рискованным и при желании легко выявляемым. Дневники не дураки делали, потому бумага в нем, по крайней мере до конца 80-х, была «волосатой». То есть – чуть сильнее на ластик нажал – и получи размазанную цифру, которую потом фиг замаскируешь. «Волосатая» бумага впитывала в себя чернила, вот какая штука. Да еще и дырявилась легко, пар лишних раз тиранул – и готово сквозное отверстие.  С гладкой бумагой было попроще, но все равно – не фонтан. Плюс работало это только для оценок, замечание тереть замучаешься.

Правка оценок – тоже штука такая… Сложная. «Тройку», например, при известном желании в «пятерку» переделать можно, хоть по мне это и блажь. Нормальная оценка «тройка», чего людям не нравилось? «Единица» в «четверку» без проблем превращалась. Но «двойку» в «пятерку» замастыривать – это ад.

К тому же – классный журнал все одно никуда не девался, и если подобные махинации всплывали, то хорошего после этого ждать не приходилось.

Ну, и самый жесткий способ – сожжение дневника где-нибудь за гаражами. На такое шли только в самых экстренных случаях, поскольку этот шаг вел за собой массу объяснений и с «родаками» и с учителями, как минимум – с «классной». Я видел пару раз, как пацаны, пошедшие на подобное, не улучшали, а ухудшали свое положение.

Впрочем, все эти сложности являлись таковыми класса до 9-го (по-нынешнему – 10-го). Лично у меня с 9 класса дневника вовсе не было, точнее – в самом начале он был, но потом куда-то делся, сам даже не знаю куда. Может – потерялся, может – еще что. Мои старики его не смотрели, им было не до того, а от учителей я, как и все остальные, отделывался фразой:

— Дома забыл. Завтра принесу.

Да и они на этом не настаивали, у них другой головной боли хватало. Страна вступала в расцвет перестройки – какие там дневники? Выжить бы…

Так что я своему чаду немного сочувствую. Хотя – это я думаю, что все знать буду, а на деле-то все может быть совсем по-другому. Нынешние школьники, они от нас тогдашних ничем ведь не отличаются, и думалка у них работает. Кто знает, не создают ли они фиктивные страницы школы или не взламывают ли школьные сервера? С них станется… Тем более, что мой в меня пошел.

P.S. Это не мой дневник.

Фотография взята из открытых источников.

 

20.11.2016

Раздел «Классики»

Н.В. Гоголь.

Гоголя знает всякий россиянин. Хотя бы даже из школьной программы и по портрету, непременно украшающему кабинет, в котором проходят уроки русского языка и литературы. Добавьте сюда еще добрый десяток фильмов, которые все мы знаем с детства, вроде «Вия» или «Ночи перед рождеством», и намертво застрявших в нашей памяти с той же школы фраз, вроде «Редкая птица долетит до середины Днепра» и «Немая сцена».

Он – один из тех, кого называют «классиками русской литературы». Это истинно так, но вот только Гоголь для меня лично выбивается из этого ряда. Он для меня больше, чем просто классик.

Штука в том, что классиков – их много. Радищев, Тургенев, Достоевский, Толстой. Все они бесспорно гениальны, все они – золотой фонд русской литературы, это не требует каких-либо доказательств. Вот только лично я далеко не всех их смог в результате прочесть и прочувствовать так, как Пушкина и Гоголя.

Время идет, меняется мир, меняется русский язык, меняется общество. Увы, меняется и взгляд на некоторые столпы словесности. Можете меня заклеймить позором – но вот только кто из тех, кто сейчас читает этот блог, сможет осилить до конца «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева и при этом получить от этого удовольствие? Ну так, если честно ответить? Или «Что делать?» Чернышевского? Или «Рудина» Тургенева?

Чем дальше мы уходим от 19 века, «золотого» века российской словесности, тем, увы, сложнее для нашего понимания некоторые классики. Мы все дальше от реалий того времени, от проблем, поднимаемых в текстах.

Время – оно одинаково безжалостно и к бездарностям, и к гениям. Оно раньше или позже перемалывает в труху все то, что так или иначе писалось на злобу дня, что несло оттенок обличительности.

Вот прямой тому пример – «Клоп» Маяковского. Много ли молодых людей, особенно после 1990 года рождения, вообще знают о существовании этой пьесы? Сомневаюсь. Она прелестна, остроумна, она с триумфом долго шла в театрах – и как только исчез строй, при котором она писалась, тут же была забыта. Нет явления – нет и произведения, его бичующего.

В результате время щадит только те книги, которые вне его и говорят о вечном. Шекспир, Пушкин, Бальзак – на самом деле там длинный список. И в первых рядах в нем стоит имя Гоголя.

Гоголь у меня ассоциируется с фейерверком. Это огненный фонтан красок, сюжетов, метафор, бесподобного русского языка, которым наслаждаешься буквально физически. Шутка – и тут же глубочайший философский пассаж, который с первого раза не разберешь, не поймешь, не распознаешь. Гоголь открывается не сразу, чем старше я становлюсь, тем глубже и глубже я погружаюсь в омут его книг, открывая для себя все новые и новые их пределы.

В юности я видел сюжеты и больше любил «Вечера на хуторе близ Диканьки» и «Миргород». Сейчас мне ближе «Петербургские повести» и «Мертвые души».

Не секрет, что к финалу своей жизни Гоголь впал в определенную меланхолию, назовем это так – и в его книгах это отчетливо видно. Но при этом какого пика авторской формы он достиг к тому моменту! Насколько каждое слово стоит на своем месте. Длиннейшие предложения, вынь любое – они рассыплются, как карточный домик.

Он не оставил после себя учеников, поскольку, по свидетельствам современников, был не слишком общителен – и тем не менее, они у него есть.

Булгаков – он многократно утверждал, что Гоголь для него все. Почитайте Михаила Афанасьевича – и вы услышите сквозь строки его книг голос Гоголя.

Есть и другие авторы, которые впитали в себя гоголевский слог. А если это случилось, то все, ты пропал. Так или иначе он будет вылезать то там, то сям, и ничего ты с этим сделать не сможешь. Будешь ругаться, бояться, что тебя обвинят в подражательстве, но убрать это из текста рука не поднимется – уж больно слова на своем месте стоят.

Мне ли не знать?

Есть несколько авторов, которые для меня заменяют лекарство. Что-то не ладится в жизни, что-то идет не так, на душе сумрачно – я беру их книги и вроде как тоска-печаль отпускает. Гоголь – первый среди них.

И заканчивая о злободневности. Знаете, почему Гоголь всегда будет актуален? Он не писал о мелких проблемах того времени. Он смог объять необъятное, может, единственный из всех классиков. Он писал про алчность людскую, чиновников, дураков и дороги. И немного о любви. Проще говоря – о вечном. Ибо в России всех этих бед, включая любовь, до конца времен припасено. То есть –что-что, а бессмертие Николай Васильевич себе обеспечил

18.11.2016

Раздел «Что мы ели и пили»

Прохладительные напитки

Все-таки мы в детстве были дураки. Ну да – дураки. Мы почему-то грезили о «Кока-коле» и предпочитали лицензионные «Пепси» и «Фанту» куда более вкусным и намного менее вредным отечественным напиткам.

Серьезно. Только сейчас я осознал, насколько наши «Лесные ягоды» и «Саяны» лучше и вкуснее их однообразных кол. И это не псевдопатриатизм – просто так оно и есть на самом деле.

Газировок в СССР было много. Вот правда – много. И стоили они сущие копейки. Бутылка 0,5 «Буратино» или «Дюшеса», самых ходовых и популярных напитков, стоила 35 копеек. И это при том, что бутылку практически тут же можно было сдать обратно за 20 копеек. И это в моем детстве, а лет за десять до этого все было еще куда дешевле. Там, правда, еще и в разлив газировку отпускали, из длинных перевернутых колб, этого я не застал. Только в кино такое видел.

К самым массовым сортам помимо названных относились еще ядреное «Экстра-ситро», пахучая «Крем-сода», зеленый ароматный «Тархун». Батя еще рассказывал про «Крюшон», но его я не застал, как видно – сняли его с производства. Чуть выше рангом были пикантные «Саяны» и пенистый «Байкал», они реже встречались «на местах», хотя в столицах были не таким уж дефицитом. Ближе к середине 80-х в стройные шипучие ряды влились «Лесная ягода» (моя любимая), «Абрикосовый аромат», еще какой-то аромат, не помню какой и «Колокольчик» — бесцветный и очень газированный. И это только то, что я вспомнил, на самом деле напитков было больше. Вот это ассортимент – куда там зарубежным производителям.

И самое важное – там правда не было химии. То есть всех этих «подсластителей и вкусовых добавок, идентичных натуральным». Сахар, натуральный фруктовый сироп, вода. Все! Не говорю, что это полезно, но то, что не вредно – это точно. В умеренных количествах и взрослым людям. А пацанам, которые весь день куда-то бегут или катят на великах – можно даже и меру не знать, главное – на жаре холодной эту благодать большими глотками не употреблять.

Это те напитки, что в бутылках. То есть – за ними надо было идти в магазин. Для тех же, у кого времени на это не было, а пить хотелось, везде где только можно было, стояли рядами серые автоматы с надписью: «Газированная вода». Около них всегда было прохладно и пахло мокрым асфальтом, в жаркий июльский полдень это было очень к месту. Подошел к автомату, взял стакан, бросил в прорезь три копейки – получи стакан холодной воды с сиропом. Бросил копейку – получи стакан воды без сиропа, который, к слову, жажду утолял куда как лучше. Правда горлодер был еще тот! Попил, поставил стакан в специальное отверстие, нажал на него, чтобы помыть (правила хорошего тона) и пошел себе дальше. Хорошо!

Кстати – эти серые аппараты сменили те, что были раньше, цветные и похожие на холодильник «ЗИЛ». Я их не застал, и тоже видел только в кино, вроде «Операция Ы». Батя рассказывал, что там выбор вкусов побольше, мол – там и «Крем-сода» была и тот же «Крюшон». Верю.

Что интересно – в курортных городах в таких автоматах еще и вино продавали. Бросил двадцать копеек – и получи стаканчик «Алб десерта» или «Рислинга». Быстро, удобно, хорошо.

Сейчас в торговых центрах ставят такие автоматы, полный реплик старых. Но – автомат похож, а напитки нет. Не то, рядом даже не стояло. Полстакана пены, остальное – избыточно сладкая жидкость.

Такая же ерунда происходит и старыми марками советских газировок. Народ напился импортного и сообразил, что свое, родное – оно вкуснее и лучше. Вот только тех вкусов, как и в случае с мороженым, уже пойди, поищи. Здесь тоже на каждой бутылке написано «Вкус детства», «Все как в детстве», «Вкус, знакомый с детства» — но увы, не всегда совпадает. Точнее – почти не совпадает, за редким исключением. Вроде и ГОСТ тот, а – не то.

Хотя – случаются и приятные открытия. Например, «Саяны» «Черноголовки» — они один в один. И «Дюшес» у них неплох, хотя он больше напоминает, как раз ту газировку, что была за 3 копейки.

А еще недавно в павильоне при остановке, что недалеко от моего дома, за 25 рублей купил бутылку «Буратино», 0,5, в стекле. Шипучки захотелось, ни с того, ни с сего. Открыл дома, отпробовал и офигел – вот это и в самом деле вкус, знакомый с детства. Оно. «Буратино», как есть. Произвел его какой-то пятигорский завод, и для меня загадка, как этот напиток занесло в наши края. Но с тех пор я в этот павильон наведываюсь время от времени, покупаю бутылочку-другую и намекаю продавщице, что неплохо бы расширить ассортимент товаров от этого производителя. А вдруг они и «Лесную ягоду» выпускать начали?

P.S. Про квас я не забыл, просто это отдельная тема.

Фотография взята из открытых источников.

17.11.2016

Раздел «Пресса»

«Крокодил»

Это издание в СССР было одним из самых популярных. Ничего удивительного в этом нет – «Крокодил» был единственным юмористически-сатирическим всесоюзным изданием. Странички юмора имелись почти у каждого периодического издания, но именно – странички, и не более того. А «Крокодил» — он был «Крокодил».

А еще «Крокодил» был одним из старейших советских изданий. Ну, с «Правдой» не сравнить, но тем не менее – год его создания – аж 1922. И далее без остановки.

На самом деле в 20-х годах подобных журналов было немало – и «Смехач», и «Заноза» и еще куча разных всяких. Помните перебивки в фильме Гайдая «Не может быть», там журналы мелькают? Вот это они. Но только «Крокодил» оказался самым зубастым и смог выжить после того, как в начале 30-х газеты и журналы прихлопывали десятками. Как-то устоял, доказал свое право на жизнь.

Хотя – особо удивляться нечему. Именно с «Крокодилом» сотрудничали лучшие авторы страны, причем на протяжении всего его существования. Ильф и Петров, Ардов, Катаев, Зощенко, Шварц, Жванецкий, Горин, Арканов – это не просто писатели, это легенды. Да и в штате у него значились ого-го какие люди – тот же Лазарь Лагин в свое время там был зам. главного редактора. Да-да, тот самый Лагин, который «Старик Хоттабыч». Он не только его написал, у него много хороших книг.

Еще «Крокодил» отличался своим форматом. Он был и не газетный, и не журнальный. Он был своеобразный. Он был чуть больше и шире чем формат «А4», вот как-то так. Печатался на газетной бумаге, но скреплялся как журнал. Неформат, в общем.

Повторюсь – в СССР это издание любили и вопрос киоскеру: «А свежего «Крокодильчика» нет? Нет? А несвежего?» был совершенно нормальным. Тираж его был огромен, и таким уж сильным дефицитом, как, например, «Искатель» он не являлся, но все-таки раскупался быстро. Особенно летом в районе вокзалов – лучшего чтения в электричку было не найти.

А самое главное – в отличие от других изданий «Крокодил» можно было читать от первой страницы до последней. Там было интересно все. Это было единственное издание, которому не вменялось в обязанность освещать события последних пятилеток, решения съездов и все такое прочее. Разве что в последние сталинские годы «Крокодил» немного замазался в делах «врачей-убийц», но редколлегия журнал – она состояла из обычных людей. А людям свойственно хотеть жить, и лично я их за это не виню.

Нет, и позже бичевали, причем по заказу сверху – попов в 60-х, хиппи в 70-х, алкашей в 80-х. Было, никто не спорит, и позже «Крокодилу» вменяли это в вину. Причем совершенно безосновательно – они не являлись независимым изданием, они жили под крылом «Правды». Что им сказали – то и делают.

Но это частности, а так – «Крокодил» был источником чистого веселья. Эпиграммы, фельетоны, перлы из сферы торговли и обслуживания в рубрике «Нарочно не придумаешь», забавы для детей в разделе «У Кокоши и Тотоши» (мой дед, большой любитель печатного слова, всегда мне ее зачитывал) – да много чего.

И конечно – карикатуры и рисунки, которые занимали добрую треть издания. Они были великолепны, поскольку их рисовали лучшие художники страны – от Кукрыниксов и Ротова до Чижикова и Семенова.

Подбирая картинку к этому посту я просмотрел с полсотни рисунков – и хорошо посмеялся. Прошли годы, изменилось все – люди, страна, мир, но чистое искусство – оно не стареет. А здесь именно оно, поскольку те, кто их рисовал, были настоящими мастерами.

Еще одно отличие «Крокодила» от других изданий, существовавших в СССР, печальное – он один из очень немногих, кто не устоял перед поступью капитализма, и в 2000 году закрылся. Потом была пара попыток его реанимировать, но, увы, безрезультатных.

Хотя говорить о полной смерти этого издания будет не совсем верным. Все без исключения юмористические издания, которые сейчас выходят – это дети «Крокодила». Они все построены по его образу и подобию, не удивлюсь, что какие-то из них некогда были созданы бывшими сотрудниками «Крокодила», чувствуется рука профи.

Да и потом – как можно похоронить смех? Да никак. Потому «Крокодил» помнят до сих пор и даже спрашивают его в киосках, несмотря на то, что его давно нет с нами.

Фотография взята из открытых источников.